ЗООЛОГИЯ

Е.Н.ПАНОВ

Продолжение. См. No 46/1999; 6, 14, 24/2000; 7, 8, 9, 10, 12, 14, 20, 28, 29, 40, 41, 42, 43/2001; 3, 6, 7, 8, 10, 11/2002

Бегство от одиночества

В отличие от жуков-могильщиков с их варьирующими от случая к случаю взаимоотношениями самцов и самок у так называемых пустынных мокриц моногамия оказывается строго обязательной формой семьи.

Мокрицы

МокрицыМокрицы, как известно, – ракообразные, перешедшие к жизни на суше, но сохранившие ряд черт типично водных животных – в частности, дыхание с помощью жабр. Органами дыхания у мокриц служат ножки, расположенные ближе к задней части тела и пронизанные густой сетью кровеносных сосудов, которые поглощают кислород из влаги, конденсирующейся на лапках мокрицы. Вот почему эти существа вынуждены жить в самых сырых местах, всячески избегая солнца, зноя и сухости. Само словосочетание «пустынная мокрица» звучит парадоксом для всякого, кто не осведомлен о том, что эти рачки ухитряются своими собственными силами создать для себя в пустыне вполне сносные условия существования. Достигают они этого, выкапывая в глинистой почве на открытых солнцу местах идущие почти вертикально вниз норки глубиной до 1 м, на дне которых температура даже в самые жаркие дни не поднимается выше 37 оС, а влажность неизменно остается на уровне 92–100%. И именно эта особенность оказалась одной из самых важных предпосылок возникновения у пустынных мокриц сплоченной моногамной семьи.

В начале весны, когда почва еще пропитана влагой и не затвердела под жгучими лучами солнца, перезимовавшая во временном укрытии мокрица приступает к постройке собственного жилья. Отверстие будущей норки оказывается при этом как бы центром территории, куда рачок не допускает других индивидов того же пола. Эти крошечные земельные наделы, диаметром около 10 см каждый, тесно примыкают друг к другу, так что участок пустыни, облюбованный мокрицами, выглядит как своеобразное колониальное поселение, объединяющее подчас в своем составе до нескольких миллионов обитателей.

Весенний праздник новоселий совпадает у мокриц с порой сватовства. Самка, уже приступившая к выкапыванию норки, выбирает приглянувшегося ей самца из целого сонма кавалеров, беспрепятственно проникающих на ее территорию: как мы помним, хозяйка не допускает сюда лишь своих соперниц. На тех же земельных наделах, где строительные работы были начаты самцами, каждый из них имеет все возможности выбрать напарницу из числа снующих вокруг него самок.

После того как брачный союз заключен, супруги продолжают трудиться над устройством норки уже совместно. С этого момента принцип «мой дом – моя крепость» действует с силой непреложного закона. Хозяева норы ни под каким видом не уступят ее пришельцам. Ибо выстроить новое жилище взамен утраченного с наступлением жарких дней становится попросту невозможно – иссушенная зноем почва уже не поддается слабым челюстям мокриц. Чтобы избежать захвата своего дома чужаками, самец и самка по очереди закрывают своим телом вход в норку, пока свободный от дежурства член пары отлучается с территории в поисках пропитания.

Отложенные яички самка прикрепляет у себя на груди и носит с собой около месяца. Вылупившиеся из яиц юные мокрицы первые 10–20 дней остаются в норке, так что родители вынуждены ночами и по утрам, когда пустыня отдыхает от дневного зноя, поочередно совершать регулярные экскурсии в поисках корма для своего потомства. Забот у отца и матери немало, если учесть, что в выводке бывает до 80 детенышей и все они нуждаются для своего развития в свежей и сочной зелени, доставляемой родителями прямо в гнездо. Когда же молодняк немного подрастает и начинает выходить из норы на поверхность, жизнь супругов становится еще более хлопотной. В это время в пределы территории все чаще пытаются вторгнуться молодые мокрицы из соседних семей, так что родителям то и дело приходится решать вопрос, свой это ребенок или чужой, кого пропустить в святая святых, а кого немедленно изгнать прочь.

Впрочем, со временем и сами детишки начинают помогать родителям в охране территории, не допуская сюда посторонних. Как выяснил недавно немецкий ученый К.Линсенмайер, по крайней мере у одного из видов пустынных мокриц, обитающих в Сахаре и в аридных районах Передней Азии, все члены семьи безошибочно отличают своих от чужих, пользуясь особым химическим чувством. Достаточно мокрице слегка коснуться усиками-антеннами усиков другого рачка, как каждому становится ясно, имеет он дело с родственником по крови либо с чужаком, которого следует немедленно поставить на место. Вот тебе и мокрицы! Кто бы мог подумать, что эти бессловесные создания с их простенькой нервной системой способны на такие подвиги.

И в самом деле, перед нами сплоченная моногамная семья, поддерживающая свое единство по крайней мере на протяжении полугода, от весны до осени. Основатели семьи делят между собой обязанности по защите и выкармливанию потомства, а подрастающие детеныши содействуют родителям в охране их общего жилища и коллективной территории. Подобный уровень организации семейной жизни не вызывает у нас удивления, когда мы имеем дело с высшими животными – скажем, птицами. Но для примитивных и миниатюрных, величиной с крупную муху, ракообразных это, бесспорно, явление незаурядное. И обязано оно, как мы могли видеть, всего лишь странному стечению обстоятельств: существа, дышащие жабрами, волею судеб оказались обитателями пустыни, где возможность построить жилище для себя и для будущего потомства предоставляется лишь однажды в год.

ТамаринНа первый взгляд союз самца и самки у так называемых «моногамных» видов мало чем отличается от моногамного брака, ставшего господствующей формой семьи в человеческих обществах, явно или неявно придерживающихся христианской морали* . Главное, что делает моногамию животных и единобрачие людей столь похожими друг на друга, – это разделение обязанностей между родителями в их хлопотах по выращиванию потомства. При этом, как мы видели, роль самца подчас не ограничивается защитой семейной территории и охраной спокойствия беременной либо кормящей самки. У сиамангов и игрунок отец в нужный момент берет на себя основные обязанности по транспортировке детенышей, а у южноамериканских обезьянок тамаринов (близких родственников игрунок) и у живущих по соседству с ними шерстистых обезьян тити дело доходит даже до того, что самец делится со своим отпрыском лакомой добычей – свежими плодами, ягодами и крупными насекомыми. Снабжение свежим мясом недавно разрешившейся от бремени самки и детенышей – важная обязанность отца семейства и у тех видов псовых, у которых практикуется та или иная разновидность моногамии, например у волков, шакалов или песцов. Нельзя отрицать и того, что в семье гиббонов или игрунок члены брачной пары могут испытывать по отношению друг к другу также определенную персональную привязанность. И если гиббоны довольно сдержанны в своих интимных отношениях и крайне редко отдаются утехам любви, то у игрунок взаимная склонность самца и самки должна постоянно подогреваться их пылкостью и неизменной готовностью в каждый удобный момент забыться на минуту-другую в пароксизме любовной страсти. Кстати, зоологи, изучавшие семейную жизнь совершенно иных существ – дикобразов, видят одну из причин постоянства их брачных пар в том, что самка не избегает интимной близости со своим супругом и даже всячески поощряет его страстность не только в сезон размножения, но и в другое время, когда половая связь в принципе не может привести к зачатию. В данном случае параллели с половым поведением человека более чем очевидны.

Тамарин

И все же моногамный брак у людей и парная связь самца и самки у большинства животных столь же принципиально различны, сколь по самой своей природе дикобраз или игрунка отличаются от современного человека. Дело в том, что даже у наиболее психически развитых существ, таких, скажем, как гуси, волки или приматы, союз самца и самки это не более чем инструмент для достижения одной, хотя и чрезвычайно важной, цели – воспроизведения потомства. Коль скоро эта задача по той или иной причине оказывается невыполнимой либо может быть выполнена при участии более подходящего для данной цели партнера, существовавшая до этого момента пара автоматически распадается.

Самка африканской охотничей собаки  с детенышами

Самка африканской охотничей собаки с детенышами

Многое здесь зависит от сиюминутного стечения обстоятельств. Случись так, что собственный сын может заменить матери погибшего супруга, она не будет томиться мечтами по отсутствующему незнакомцу и ничтоже сумняшеся принесет следующий приплод от своего возмужавшего отпрыска. Если мать семейства у черных гиббонов не проявляет агрессии к своей достигшей половозрелости дочери и та остается в семейной группе, отец без колебаний станет многоженцем и будет в дальнейшем делить внимание между первоначальной избранницей и дочерью, рожденной в браке с ней. В силу множества подобных обстоятельств единобрачие у большинства «моногамных» видов животных представляет собой лишь общую тенденцию, на фоне которой состав семьи может быть подвержен самым разным изменениям.

Макаки бундер

Макаки бундер

Например, у песцов, обитающих на острове Медном в Беринговом море, среди 18 семей, которые были изучены зоологами Московского университета во главе с Н.П. Наумовым и М.Е. Гольцманом, 8 включали в себя по одному взрослому самцу и по одной самке (то есть были действительно моногамными в год наблюдений), в 8 группах при самце было по 2 самки, в одной – 3 самки и одна семья включала в себя самца и 5 самок.

Песец

Песец

У людей же, в отличие от животных, моногамия, там, где она освящена моралью и традициями, есть форма нормативного поведения, а не просто наиболее доступная или наиболее эффективная в имеющихся условиях стратегия выращивания потомства.

Нормативность брачного контракта, затрагивающая интересы не только самих супругов, но и широкого круга их близких, скрупулезно оговорена во всевозможных правовых кодексах.

В результате супруги оказываются связанными столь многочисленными и разнородными узами (эмоциональными, деловыми, правовыми), что семейный союз, по выражению классика социологии О.Конта, исключает всякую мысль о преднамеренной кооперации для выполнения какой бы то ни было заранее заданной, конкретной цели. Разумеется, заключение брака предполагает продолжение рода, но никто не скажет, что жених и невеста вступают в семейный союз «для того, чтобы рожать детей».

Что касается всех прочих обитателей нашей планеты, то у них семья есть не более чем средство для осуществления главной, если не единственной цели – продления рода. На протяжении тысячелетий эволюции у каждого вида складывается именно такая форма половых и семейных отношений, которая достаточно хорошо удовлетворяет этой основной задаче в пределах возможностей, диктуемых кардинальными особенностями строения, образа жизни и условий обитания этого вида. С этой точки зрения по меньшей мере наивными представляются взгляды некоторых крупных ученых прошлого (в частности, Дж.Хаксли), которые видели в моногамии птиц со свойственным ей «равенством» супругов поучительный пример для человечества, а всевозможные формы полигамии рассматривали как проявление социальной «дисгармонии». О том, почему такая точка зрения не может быть принята, трудно сказать лучше, чем в цитате, приводимой ниже:

«Низшим созданиям сама природа, будучи верховным законодателем, предписывает все законы, которые регулируют их браки; и она разнообразит указанные законы в соответствии с условиями жизни этих созданий. Там, где она легко предоставляет новорожденному животному пищу и защиту, брак ограничивается одним кратковременным объятием и забота о потомстве полностью передается самке. Там, где пищу добыть более трудно, брак продолжается в течение одного сезона, до тех пор пока общий отпрыск не сможет сам себя обеспечить, и тогда союз сразу же распадается и оставляет каждую сторону свободной вступать в новую связь в следующем сезоне». (См. «О многоженстве и разводах».)


 * У мусульман и у многих этносов с иными, нежели христианство, верованиями традиционной формой семьи является полигиния – многоженство. Существует также целый ряд этносов (в частности, в Индии и Тибете), где не возбраняется полиандрия – многомужество. Подробнее об этом будет сказано в последней главе книги.

Продолжение следует

 

Рейтинг@Mail.ru
Рейтинг@Mail.ru