К.Н. БЛАГОСКЛОНОВ

Пернатые зимовщики

На сирени у самого входа в продовольственный магазин сидят снегири – кормятся, тихо и незаметно занимаются своим делом. Мимо, совсем близко от них, проходят сотни людей и ничего не замечают. Только мусор на снегу выдает птиц. Наблюдательный прохожий подумает: «Почему здесь набросано столько семян?», а присмотревшись, увидит, что семян-то и нет, одни пустые кожурки. Глянет вверх и непременно увидит их, спутников русской зимы, снегирей. И вот уже остановились люди и рассматривают эти живые зимние цветы на голых ветках.

Стайки снегирей обычно небольшие, всего 3–5 птиц, и обязательно хоть одна из них – самец. Различить птиц не составляет труда. Как сказал поэт Н.Асеев, «у самца на груди – отраженье зари, скромно-серые перья у самочки».

Возле нашего дома на одной кормовой территории снегирей растут рядом венгерская сирень, татарский клен, а чуть подальше – две куртины ясеня. Неделю птицы кормились на сирени и съели все до семечка. Потом переместились на татарский клен, а затем уже на ясень. Видимо, такой порядок соответствует их предпочтениям.

Снегири – хотя и не самые многочисленные, но зато самые известные птицы-зимовщики. Многих пернатых, поедающих лесные ягоды, причисляют к полезным за то, что они переносят или распространяют семена. Снегирь же раздавливает ягоду рябины своим сильным клювом, мякоть выбрасывает, а из семян с завидной скоростью достает ядрышки – оболочки ягодных семян не перевариваются. Если под рябиной на снегу набросаны раздробленные ягоды без семян, это верный признак, что кормились снегири.

Главное в снегире то, что он красив: все его знают, все его любят. Никакими другими выдающимися качествами снегири не обладают. Песня красногрудых самцов довольно неказистая, напоминает тихий скрип немазаной телеги. Но в любом городе красавец-снегирь, конечно, желанный зимний гость.

Кормятся снегири не только рябиной, но и семенами березы, лебеды, конского щавеля. Птенцов выкармливают семенами растений. Снегири надолго задерживаются там, где много корма. Не боясь людей и вызывая восторги прохожих своей доверчивостью и красотой, птицы живут у кормушки всю зиму, будь она возле школы, во дворе дома или даже в людном сквере в центре города.

В урожайный на рябину год воробьи, подражая снегирям, раздавливают ягоды клювом и выедают ядрышки рябиновых семян. Однажды мне удалось наблюдать и другой пример обмена опытом между птицами.

На куртине татарского клена возле дома в начале зимы снегирей не было, а в марте вдруг появились, и сразу десятка полтора. Только что-то они показались мне маловаты… Подхожу ближе – домовые воробьи! Только одна птичка среди них оказалась самочкой снегиря. Кругом весь снег был усыпан летучками кленовых семян, которые снегирихе «помогали» есть воробьи. Несколько дней самочка неотлучно была в этой куртине, то одна кормилась, то в компании воробьев. Потом появились еще четыре снегиря. Время голодное, весеннее, пока всего не съедят, отсюда не улетят. Корма им хватило еще на три дня. Накопили жирку – горючего для полета – и в путь, домой, на север. Перестали, конечно, сюда летать и воробьи.

Этот случай очень интересен. Видимо, какой-то умный воробей наблюдал, как едят семена клена снегири, потом попробовал сам – и у него получилось, а от него научились и другие. Так стало снегириное искусство достоянием широких воробьиных масс.

В снежные морозные зимы рябиной кормятся даже голуби. Сам видел из окна, как голубь по тонкой ветке подбирался к ягодам: идет-качается, того и гляди, упадет. А доберется до рябиновой грозди – сколько усилий требуется неумелой птице, чтобы сорвать ягоду! Московские вороны и галки тоже понемногу обирают ягоды на вершинах рябин.

Зимой вороны изменяют поведение. Мусор в контейнерах покрывается снегом, и они много передвигаются в поисках пищи, сейчас же обследуют свежие отбросы – нет ли чего съестного? Мы наблюдали такую картину: на дорожке кормились пять голубей. Прилетела ворона, села на дерево – голубей как ветром сдуло! Похоже, что вороны охотились на голубей не от случая к случаю, а постоянно, и голуби это усвоили. Иначе откуда у них такой страх перед вороной?

В послевоенные годы в Москве стали сажать разнообразные плодовые и ягодные растения, в том числе рябину и боярышник, на которых ягоды сохраняются до весны. Зимняя Москва стала несравненно богаче птицами-зимовщиками. Обычны теперь на московских рябинах хохлатые свиристели, невиданные раньше в Москве северные гости. Когда свиристели сидят на вершине высокого дерева, изредка перекликаясь свистящими голосами, кажется, что они имеют скромную бурую окраску. Красоту свиристелей, а в народе их называют «красавы», можно разглядеть только вблизи: по концу хвоста – желтая полоса, на крыле – желтые пятнышки. И самое удивительное, совершенно уникальное для птиц украшение – красные костяные пластинки на концах кроющих перьев крыла и рулевых.

Свиристель

Бывают и совсем диковинные птицы: «похожие на снегирей, но гораздо крупнее» – так описывают их москвичи. Эта птица с красной грудью и красной, а не черной, как у снегиря, головой – щур, редкий у нас гость из северной тайги. «Финский попугай» – так его называют в Санкт-Петербурге, где он зимует чаще. В Москве же массовые зимовки щуров бывают очень редко – раз в 20 и более лет, когда на севере урожай рябины плохой, а в Москве хороший.

На пустырях, еще не освоенных строительством, кочуют по репейникам стайки щеглов. Судя по названию, они должны щеголять своей нарядной одеждой. Тем не менее пестрое, яркое оперение щеглов – пример великолепной маскирующей, «расчленяющей» окраски. В этом нетрудно убедиться: заметив стайку щеглов, опустившуюся на куртину репейника, подойдите к ним, попробуйте рассмотреть. Кормятся щеглы молча, почти не перелетая с ветки на ветку, и, если не знать, что они здесь, заметить стаю совсем не просто.

Щегол

Но первыми москвичи замечают на рябинах дроздов. Красивые крупные птицы с пестрой грудью прежде всего появляются там, где много рябины: в Ботаническом саду МГУ, в Воронцовском парке и т.п. Затем стаи кочуют по бульварам, дворам, разыскивая даже одиночные, красные от ягод, деревья. На фоне снега рябина видна издалека, и обнаружить ее птицам нетрудно. Растения привлекают птиц питательной мякотью ягоды. Семена же покрыты оболочкой, предохраняющей их от переваривания, и птицы переносят и рассеивают семена на большие расстояния.

Уже примелькались за осень и зиму деревья, перегруженные гроздьями ягод, и вдруг – чисто, словно их и не было! Так аккуратно работают только дрозды-рябинники. Они «обрабатывают» дерево за деревом и пока не оберут ягоды на одном, не принимаются за следующее, соседнее. Очень полезная привычка для экономного использования зимнего корма. Правда, в морозные дни много ягод дрозды роняют – слишком хрупкие в это время плодоножки. Но в лесопарках это на пользу разным мелким зверькам: мышам, полевкам, даже зайцам, ведь сами они не могут залезть на дерево за ягодами.

Дрозд-рябинник

На рябину дрозды слетают с ближайшего дерева, на котором сидят стаей. Склюнут по две-три ягоды – и снова на дерево. Сидят там долго, поглядывая по сторонам. Создается впечатление, что зимой они более пугливы, чем летом. Однако осторожность здесь ни при чем – виноваты зимние морозы. Дрозды, как и свиристели, глотают ягоды целиком, и чем сильнее они проморожены, тем больше нужно тепла, чтобы их отогреть. Если бы птица сразу набила зоб и желудок промерзшими ягодами, она, вероятно, погибла бы от переохлаждения. Вот и приходится дроздам и свиристелям отогревать свой корм маленькими порциями. Поэтому кормятся они понемногу целый день. При плюсовой температуре дрозды питаются по-другому: подолгу сидят на рябинах, пока не наедятся ягодами до отвала.

Дрозды-рябинники у нас всегда самые многочисленные среди дроздов. Они же и самые красивые: у птиц серая голова, коричневая спина, светло-серое надхвостье и черный хвост. У всех прочих видов верх одноцветный, бурый. В стаях дроздов встречаются более мелкие, чем рябинники, дрозды: певчий и самый маленький – белобровик. Белобровик действительно имеет ярко-белые брови, заметные даже издали. В дроздовых стаях встречается и черный дрозд. Однако все эти виды зимуют в средней полосе очень редко.

Столицу посещают и пролетные гости. Их присутствие зависит от урожая плодов рябины, семян березы, ясеня, сирени. Они украшают город, доставляют людям немалое удовольствие своей нарядной внешностью. На березах кормятся чечетки и чижи, нередко образующие смешанные стаи. Самцы чижей зеленые, а чечеток – красногрудые: чем старше птица, тем ярче наряд. На березовых бульварах чижи и чечетки осенью встречаются не всегда, но обязательно – в конце зимы, когда возвращаются к себе на север. В эту пору на снегу под березами, где кормились стаи, образуется ковер из мелких летучек – семян березы.

В феврале стаи чижей и чечеток, иногда вместе со стайками синиц – гаичек, лазоревок, появляются на городских елках и лиственницах. Птички «подвешиваются» к шишкам снизу и вытаскивают за «крылышко» семена, т.к. шишки к этому времени уже наполовину бывают раскрыты. Видно, маслянистые семена хвойных деревьев им очень по вкусу.

Зимуют в Москве и птицы, о которых необходимо позаботиться. Среди них главное место занимают синицы. С первым снегом, с первыми морозами прилетают из Подмосковья вместе с выводками большие синицы*.

Синицы (фото М.Кабанова)

Важным кормовым деревом для них является лиственница. Если осень теплая, ее семена становятся доступными птицам уже в октябре. Повсеместно, а не только в Москве, этим пользуются синицы. Появившись в городе, они прежде всего навещают места, где в прошлом году были кормушки. Если вы хотите завести стайку синиц возле своего окна, не зевайте: прилетные синицы могут пристроиться к чьей-нибудь чужой кормушке.

Вот простейшие кормушки для синиц. Литровую стеклянную банку в горизонтальном положении привязывают к перилам балкона. Если банку закрыть крышкой с прорезанным в ней летком диаметром 3,2–3,5 см, то это увеличит полезный объем кормушки и затруднит пользование ею воробьями.

Еще одна кормушка годится для всех мелких птиц, включая воробьев, но недоступна для голубей и ворон. Это неглубокий ящичек с фанерным дном, размером приблизительно 20–30 см. Во внутренних углах ко дну прибивают чурбачки, высота которых на 3,5 см больше, чем высота боковых стенок. Сверху прибивают к чурбачкам фанерную крышку несколько большего диаметра, чем дно. В щель между бортом ящика и крышкой может пролезть только маленькая птица.

Из зерновых кормов для синиц лучше всего семена подсолнуха, конопли, хороший корм – семена дыни, тыквы, немногим хуже – арбуза.

На кормушках для синиц кормятся и лазоревки, иногда гаички, московки, поползни, случайно зазимовавшие зеленушки и даже большие пестрые дятлы. На кормушках, сделанных без хитростей, можно встретить воробьев – городского и деревенского, а также скворцов, которые зимой в Москве совсем не редкость.

В теплую зиму февраль становится для птиц весенним месяцем: зазвенели песней синицы, устроились около скворечников зимовавшие в городе скворцы. Вороны всегда рано начинают гнездиться, а в теплую зиму уже в первой декаде февраля распределяют гнездовые участки.

Зима бывает особенной при высоких урожаях семян ели и ягод рябины. Белки оказываются превосходно обеспеченными кормом: семена хвойных деревьев – их основная зимняя пища. В лесу под елями скапливается огромное количество нагрызенных белками чешуек и стерженьков от шишек. В следующий сезон резко возрастает численность этих зверьков. В такие зимы гнездятся в лесу клесты.

Ель в лесу кормит много всякой живности, но урожай семян бывает так велик, что остается достаточно семян и для самосева. Семена могут умчаться по насту на несколько километров от родного дерева. Сухие морозные дни после оттепели особенно благоприятствуют раскрыванию шишек.

* Синицы в настоящее время не только прилетают из Подмосковья, немало их и оседло живет в Москве.